5. Дни амнезии
Это произошло 1 мая 2003 года после 5 часов вечера. Я возвращалась домой после собрания, когда увидела сестру Ли Нань у таксофона. Она помахала мне рукой, подзывая к себе. Она была встревожена, как будто хотела мне что-то сказать, поэтому я поспешила к ней. Она прошептала, что отправила сообщение другой сестре, но ответа не получила. Пока мы разговаривали, зазвонил таксофон. Я подумала, что это перезванивает сестра, поэтому взяла трубку. К своему удивлению, я услышала мужской голос. Я поняла, что что-то не так, и сразу повесила трубку. Мы с Ли Нань едва успели обменяться парой слов, как услышали визг тормозов, и увидели, что рядом остановился зеленый джип. Четверо или пятеро полицейских в штатском выскочили из машины и побежали прямо к нам с криками: «Вот они! Скорее! Это они! Верующие во Всемогущего Бога!» Перед лицом внезапного ареста у меня перехватило дыхание, и я непрестанно молча молилась Богу: «О, Боже, пожалуйста, защити мое сердце, не дай мне стать иудой». Закончив молиться, я вспомнила, что у меня остались пейджер и IC-карта, и я выбросила их в придорожную канаву, пока они не смотрели. Затем я вспомнила, что у меня были при себе записи с собрания. Я быстро вытащила их, разорвала и бросила на землю. Один из полицейских заметил это и закричал: «Что это женщина рвет?» Другой полицейский яростно схватил разорванные клочки бумаги и затолкал нас с Ли Нань в свой джип, непрерывно осыпая нас бранью.
В полицейском участке нас допрашивали по отдельности. Войдя в комнату, я увидела, что за столом стоят трое полицейских. Они смотрели на меня, как на врага, и был слышен скрежет их зубов. Я немного нервничала и продолжала молиться Богу: «О, Боже, прошу, не позволь мне стать иудой. Как бы они меня ни допрашивали, я не должна выдать своих братьев и сестер». После молитвы мое сердце постепенно успокоилось. Полицейский начал грубо расспрашивать меня: «Как тебя зовут? Где ты живешь? Сколько тебе лет? Как давно ты веришь в Бога? Кто твои лидеры? Сколько людей в церкви?..» Я сообщила им только свое имя и адрес и ничего не рассказала о церкви. Один из полицейских яростно ударил кулаком по столу и сказал: «Говори, или мы с тобой разберемся!» Я промолчала, и эта тройка поочередно допрашивала меня несколько часов подряд. Я подумала: «Они, похоже, не отстанут, пока я что-нибудь им не скажу. Может, назвать им кого-нибудь из тех, кого исключили? Такой человек уже не принадлежит к церкви». Но тут я вспомнила Божьи слова: «Больше не буду милосерден к тем, кто не проявил ни капли верности Мне во времена скорби, поскольку Мое милосердие простирается лишь до сего момента. Более того, у Меня нет симпатии к тем, кто однажды предал Меня, а с теми, кто предает интересы друзей, у Меня тем более нет желания иметь дело. Таков Мой характер, вне зависимости от того, кем может быть тот или иной человек» (Слово, том I. Божье явление и работа. Готовь достаточное количество добрых дел для твоего места назначения). Божий характер не терпит оскорблений. Он питает особое отвращение к тем, кто Его предает. Полицейские продолжали допрашивать меня, пытаясь заставить выдать церковь. Если я хоть что-то скажу, они наверняка начнут вытягивать из меня больше информации. Я ни в коем случае не могла предать Бога. Подумав об этом, я ничего им не сказала. Когда они увидели, что я по-прежнему молчу, ко мне подошел полицейский средних лет с похотливой ухмылкой и взял меня за подбородок. Он сказал: «Возможно, ты заговоришь, если я тебя поцелую? Или, может, проведем вместе ночь?» Меня крайне возмутило то, какими нечестивыми они были, и я очень сердито ответила: «Ты — сотрудник полиции. Как ты смеешь такое заявлять? Так разговаривают уголовники!» Подошел другой и, разминая шею и тяжело дыша, закричал: «Ты будешь говорить или нет? Если нет, мы тебя забьем до смерти! Узнаешь, что такое наши дубинки!» Затем он пошел за своей дубинкой. Тогда я испугалась и поспешила призвать Бога в своем сердце, чтобы Он дал мне смелость и веру и не позволил стать иудой. Один из полицейских злобно посмотрел на меня и бросился прямо ко мне. Я инстинктивно закрыла грудь руками, но он все равно нанес мне жестокий удар, от которого я пошатнулась. Он яростно заявил: «Я проучу тебя за молчание! Сейчас ты узнаешь, на что я способен!» Другой полицейский заорал, сжимая дубинку: «Я тебя научу давать показания. Посмотрим, как тебе понравится!» С этими словами он поднял дубинку и нанес мне яростный удар. Я машинально повернулась вправо, и сильный удар дубинкой пришелся на левую часть моей головы. После удара у меня загудело в голове, затем я рухнула на пол и потеряла сознание. Я очнулась, не понимая, как долго пребывала в беспамятстве. В голове была полная пустота, и я ничего не могла вспомнить. Я подумала: «Как я здесь очутилась?» Я чувствовала онемение и тупую боль в голове. Я лежала на полу и не могла пошевелиться. Я чувствовала только то, что моя правая рука онемела, не чувствовала правую сторону тела и она была мне неподвластна, словно эта половина тела была парализована. Прошло много времени, прежде чем я наконец вспомнила, что меня арестовали из-за веры в Бога. Видя мое состояние, полиция прекратила допрос. Они подняли меня, отвели в камеру предварительного заключения и бросили на пол.
Как только я оказалась в камере, несколько сестер собрались вокруг меня и, увидев, что меня так сильно избили, они с гневом сказали: «Как можно быть настолько порочными? Как можно так изувечить здорового человека? У них нет ни грамма человечности! Они настоящая шайка дьяволов!» Сестры массировали мои руки и ноги, утешая меня. Я была так тронута, что расплакалась. Я понимала, что это Божья любовь, и на сердце стало теплее. Со мной в заключении находились восемь сестер. Среди них была Синь Мин. Мы были в одной камере. Когда я впервые попала в камеру предварительного заключения я еще была относительно в здравом уме, моя речь и реакции были нормальными, но правая сторона тела плохо мне подчинялась. Моя правая рука не разгибалась, и я вынуждена была держать ее так, как будто несу корзинку. Я не могла нормально умыться и даже не могла выдавить зубную пасту из тюбика. Во время еды я вынуждена была брать ложку в левую руку. При ходьбе мне приходилось волочить правую ногу, как будто правая сторона моего тела была парализована. Сестры опасались, что я останусь парализованной, поэтому каждый день во время обеденного перерыва они помогали мне делать упражнения. Одна сестра поднимала мою руку, другая растирала ее, разгоняя кровь, а третья помогала мне двигать ногой, подталкивая меня своей ногой вперед понемногу или приседая и передвигая мою ногу с помощью рук. Видя, в каком состоянии оказалось мое тело, я чувствовала себя очень слабой и думала: «У меня парализовало половину тела, я не могу сама о себе позаботиться, и я обременяю сестер, которым приходится за мной ухаживать. Разве я не стала бесполезным человеком?» От этих мыслей мне стало очень грустно. Будучи негативно настроенной и слабой, я вспомнила отрывок из Божьих слов: «На этом этапе работы от нас требуется величайшая вера и любовь, и мы можем споткнуться от малейшей небрежности, ибо этот этап работы отличается от всех предыдущих — что совершенствует Бог — так это людскую веру, которая одновременно невидима и неосязаема. Бог занимается тем, что преобразует слова в веру, в любовь и в жизнь» (Слово, том I. Божье явление и работа. Путь... (8)). Божьи слова дали мне веру. Бог позволил этому случиться, чтобы усовершенствовать мою веру. Хотя полиция меня покалечила, Бог, через сестер, которые заботились обо мне и беседовали со мной о Божьих словах, дал мне испытать на себе Его любовь. Хотя я и не понимала, когда смогу восстановиться, ощущая постоянное руководство Бога, я обрела веру, чтобы двигаться дальше.
В камере предварительного заключения сестры каждый день помогали мне выполнять упражнения. Они одевали меня по утрам, в обед кормили меня кукурузными лепешками, приготовленными на пару, а вечером помогали расстелить постель. Они также часто беседовали со мной о Божьих словах и пели для меня гимны. Меня очень тронула их забота обо мне. Я испытывала лютую ненависть к полиции за то, что они покалечили меня, и выполнение простых действий стало для меня трудным. Несмотря на это, они все равно каждый день заставляли меня, как и всех остальных, сидеть с раннего утра до семи вечера, и все мое тело насквозь пробирал холод. Ночью меня даже заставляли дежурить в течение часа, но сестры по очереди заменяли меня, чтобы помочь. Спустя месяц КПК вынесла мне приговор: два года исправительно-трудовых работ за «нарушение общественного порядка». Я была так расстроена. Я была наполовину парализована и не могла ухаживать за собой, я была как бесполезный человек — как я должна была пережить эти долгие два года? Сестры утешали меня: «Нам нужно положиться на Бога, и Он поможет нам. Мы должны верить в Бога!» Во время перевозки в тюрьму сестры пели много гимнов. Один из них назывался «Я желаю увидеть день Божьей славы», и он очень тронул меня: «Имея в сердце Божье поручение, я никогда не преклоню колено перед сатаной. Хоть головы наши и могут покатиться с плеч, и кровь наша может пролиться, но стержень Божьего народа не сломить. Я буду громогласно свидетельствовать о Боге и посрамлю дьяволов и сатану. Боль и трудности предопределены Богом, и я буду предан и покорен Ему до самой смерти. Никогда больше не стану я причиной Божьих слез и волнений. Я преподнесу Богу свою любовь и преданность и выполню свою миссию, чтобы прославить Его» (Следуйте за Агнцем и пойте новые песни). Слушая их, я очень воодушевилась и начала подпевать, и чем больше я пела, тем крепче становилась моя вера. Хотя я была искалечена и приговорена к тюремному заключению, эти страдания имели смысл. Благодаря этим страданиям я могла нести свидетельство о Боге и посрамить дьявола сатану. Это было славное дело. Думая так, я больше не была негативной и была готова покориться Божьему планированию и обустройствам. Чем больше мы пели, тем более растроганными становились, и некоторые плакали во время пения — не потому, что тосковали по дому или переживали из-за приговора, а потому что чувствовали счастье и радость в своих сердцах и считали, что иметь возможность нести свидетельство о Боге — это прекрасно!
Надзиратели в той тюрьме, заметив, что я неспособна к физической работе, не желали меня принимать. Они долго совещались, прежде чем неохотно меня приняли. Меня отправили работать в мастерскую. Когда куратор понял, что я ничего не могу делать, меня отправили чистить туалеты. Поскольку я не чувствовала правую сторону, я ходила, опираясь полностью на левую ногу, и могла с трудом передвигаться, волоча за собой правую. Когда я мыла пол, я приседала на левую ногу и волочила правую, с трудом орудуя шваброй только левой рукой. Всякий раз, когда я заканчивала мыть один участок, мне требовалось огромное усилие, чтобы снова подняться. Я убирала каждый день с раннего утра до 10 вечера. Я чувствовала обиду и думала: «Заставляя меня работать в таком состоянии, они совсем не относятся к людям по-человечески!» Еще больше меня возмущало то, что тюремные надзиратели каждый день заставляли меня выполнять утреннюю зарядку с заключенными из тренировочной группы. Нам приходилось бегать, и поскольку я стояла в центре группы, когда все начинали бежать, меня сбивали с ног. Даже после этого мне не позволяли прекратить. Я не могла справиться с упражнениями, поэтому начальник отделения наказывал меня, заставляя ходить кругами по двору. Я не могла поднимать правую ногу, поэтому при ходьбе мне приходилось волочить ее. После одного длинного круга по двору я так уставала, что не могла идти дальше, а боковые части моей обуви протерлись до дыр. Со временем я больше не могла этого выносить и чувствовала себя очень слабой. Синь Мин беседовала со мной, ободряя и утешая. Она процитировала мне отрывок из Божьих слов. Всемогущий Бог говорит: «Ты должен проходить через трудности ради истины, ты должен пожертвовать собой ради истины, ты должен терпеть унижение ради истины и ты должен перенести больше страданий ради того, чтобы обрести больше истины. Это то, что ты должен делать... Ты должен стремиться ко всему, что прекрасно и хорошо, и должен стремиться к стезе в жизни, которая является более значимой» (Слово, том I. Божье явление и работа. Опыт Петра — познание им обличения и суда). Слушая Божьи слова, я поняла, что через эти страдания Он хотел привить мне истину. Эти страдания несли в себе смысл, и я должна была пережить их с верой. Несмотря на то, что я была покалечена и вынуждена работать, со мной был Бог и рядом были сестры, которые часто беседовали со мной о Божьих словах. Я чувствовала, что Бог никогда не покидал меня. Я ощущала Божью любовь.
Поскольку я не получала никакого лечения, мое состояние с каждым днем становилось все хуже. Я не смела двигать правой стороной тела, ведь любое движение причиняло невыносимую боль. Я не могла самостоятельно подняться из лежачего положения, и мне приходилось просить о помощи сестер. Правая рука совсем одеревенела, и я не могла даже ополоснуть рот, когда чистила зубы. Синь Мин умоляла начальника отдела, и меня наконец перестали заставлять чистить туалеты. Однако мне не позволяли лежать. Каждый день я высиживала более 10 часов, и только потом мне разрешали лечь спать. Я терпела боль и, обессилев, прислонялась к стене, боясь пошевелиться. В дальнейшем мое состояние становилось все хуже и хуже. Когда во время приема пищи я держала ложку, левая рука начинала трястись, и я повсюду роняла еду. В голове была полная пустота, будто исчезли все мысли. Я помнила только о том, что верю в Бога и хочу слушать, как сестры беседуют о Божьих словах, и больше ничего. Мои воспоминания были фрагментарными. Я забывала то, что только что произошло, и могла запомнить что-то лишь на короткое время. Я медленно соображала и смотрела на все отсутствующим взглядом. Иногда я смеялась без причины, не отдавая себе в этом отчета. Только когда сестра просила меня прекратить, я приходила в себя и переставала смеяться. Мой уровень интеллекта в то время был как у маленького ребенка, и я говорила отрывисто и очень медленно. Я часто сидела, съежившись на кровати, рассматривая свои руки и ноги и часто хихикала без всякого повода. Однажды Синь Мин вернулась в камеру после работы, и я начала улыбаться ей, как будто увидела родственницу. Она похлопала меня по плечу и спросила: «Почему ты улыбаешься? Ты помнишь, как меня зовут?» Я просто продолжала улыбаться, покачала головой и ответила: «Я... не... знаю». Чуть позже я вспомнила и сказала: «Тебя... зовут... Мин». Но как бы я ни старалась, я никак не могла вспомнить ее фамилию. Начальник трудового лагеря, увидев мое состояние, испугался, что я умру в лагере и ему придется нести ответственность, поэтому он разрешил лагерному врачу поставить мне капельницу. Но врач дал мне лекарство наугад, без предварительного обследования. В итоге, мое состояние не улучшилось, а стало еще хуже. Руки и ноги начали опухать, я не могла шевелить пальцами рук, а пальцы ног покраснели и опухли, как при обморожении. Им пришлось отправить меня в провинциальную больницу. Обследование показало, что у меня было субдуральное скопление жидкости, вызванное травмой головы, которое сдавливало нервы и вызывало гемиплегию. Врач сказал, что, если жидкость вовремя не удалить хирургическим путем, я могу умереть. Но так как у моей семьи не было средств на операцию, меня просто вернули в лагерь. По дороге назад я отдаленно слышала, как они говорили: «Она не может позволить себе лечение, но не в наших интересах допустить, чтобы она умерла здесь. Следует оформить ей освобождение по состоянию здоровья». Моя память была отрывочной, и я ни о чем особенно не беспокоилась. Я помнила только то, что верю в Бога, и доверяю Ему свою жизнь и смерть.
Когда я вернулась в лагерь, меня поместили в другую камеру, и я не могла связаться с сестрами, с которыми находилась ранее. В то время я испытывала сильную боль. Я просто сидела на кровати, глядя на дверной проем в надежде увидеть сестру. Когда я была с сестрами, они часто беседовали со мной о Божьих словах и ободряли меня, а теперь я чувствовала себя такой одинокой и потерянной. Мой мозг плохо функционировал, я не могла вспомнить Божьи слова и не могла слышать, как сестры беседуют со мной о них — неужели я больше не нужна Богу? Я испытывала такую сильную боль и задавалась вопросом, какой смысл в моей жизни без Бога. Затем я захотела умереть. Я перестала есть. Одна из сокамерниц разыскала Синь Мин, и она пришла ко мне, когда надзирателя не было рядом. Я была так рада ее видеть. Она подошла к моей кровати и похлопала меня по плечу. Массируя мне руку и плечо, она спросила: «Почему ты не ешь? Разве это поможет твоему здоровью?» Сквозь слезы я произнесла: «Я... скучала... по тебе. Меня... перевели... сюда... где... некому... беседовать... со мной... о Божьих словах. Мне... так... одиноко. Неужели... я больше... не нужна Богу? Моя... жизнь... больше... не имеет... смысла». Синь Мин утешила меня, сказав: «Бог все еще нуждается в нас. Он просто ждет, когда мы будем нести свидетельство о Нем! Мы должны жить достойно!» Затем она прочитала мне гимн, содержащий Божьи слова «Я исполнена решимости любить Бога»: «Все дела, все на свете пребывает в Твоих руках; судьба моя — в Твоих руках. Ты держишь в руке Своей саму мою жизнь. Я ныне ищу любви к Тебе, и независимо от того, позволишь ли Ты мне любить Тебя, вне зависимости от помех сатаны, я исполнен решимости любить Тебя. Я сам желаю стремиться к Богу и следовать за Ним. Теперь, если даже Бог захочет меня покинуть, я все равно буду за Ним следовать. Хочет Он меня или нет, я все равно буду любить Его, и в итоге я должен буду Его обрести. Я приношу свое сердце в жертву Богу, и чтобы Он ни делал, буду следовать за Ним всю свою жизнь. Что бы ни произошло, я должен любить Бога и должен обрести Его; я не успокоюсь, пока Его не обрету» (Слово, том I. Божье явление и работа. Подлинная любовь к Богу возникает сама собой). Синь Мин сказала мне: «Мы должны искренне верить в Бога! Что бы с нами ни случилось, мы должны следовать за Ним до конца. Наша прежняя решимость должна остаться непоколебимой. Только это и есть истинная любовь к Богу и истинная вера. Теперь ситуация изменилась, сестер нет рядом, и ты думаешь, что больше не нужна Богу. Разве ты не заблуждаешься в понимании Бога? Где твоя вера? Бог обустроил эту ситуацию в надежде, что мы останемся тверды в своем свидетельстве о Нем. Мы не должны терять нашу веру в Бога!» После того, как Синь Мин побеседовала со мной, я поняла, что Бог не отвернулся от меня, и я должна жить достойно и не быть трусихой. Я должна следовать за Богом до конца, несмотря ни на что. Я снова обрела надежду, мое сердце просветлело, и я снова почувствовала себя счастливой. Когда Синь Мин собралась уходить, я схватила ее за руку, не желая отпускать, и сказала: «Я... хочу... услышать... Божьи слова». Она сказала, что еще навестит меня, и попросила чаще молиться Богу в трудные моменты, и Бог услышит меня. Когда она ушла, я помолилась Богу: «О, Боже... Мне... так... одиноко, когда... здесь... нет... никого, мой... мозг... не работает... должным образом, я хочу... услышать... Твои слова, пожалуйста... пришли... кого-нибудь, я хочу... услышать... Твои слова».
На следующий день после моей молитвы начальник отдела сказал: «Чен, вот тебе сокамерница. Она составит тебе компанию». Увидев, что это сестра Хэ Ли, я была вне себя от радости! Я поняла, что Бог услышал мою молитву. Хэ Ли тоже была рада меня видеть. Обняв меня, она сказала: «Я слышала, что тебя сильно избили, и я очень хотела тебя увидеть, и вот, наконец, мы встретились!» Хэ Ли каждый день внимательно ухаживала за мной, помогала мне делать упражнения, разговаривала со мной и часто беседовала со мной о Божьих словах, ободряя и утешая меня. Со временем мой разум начал откликаться, и я смогла с ней общаться. Однажды я посмотрела на свои руки и сказала Хэ Ли: «Когда... мое состояние... улучшится? Улучшится ли... оно?» Она побеседовала со мной: «Разве Бог не говорил такие слова: „Всемогущий Бог — всесильный врачеватель! Пребывать в недугах — значит быть больным, но пребывать в духе — значит быть здоровым. Пока в тебе есть хоть толика дыханья, Бог не попустит тебе умереть“ (Слово, том I. Божье явление и работа. Слова Христа в начале, глава 6). „Когда люди, подвергаясь испытаниям, проявляют слабость, становятся негативными изнутри или им не хватает ясности в отношении намерений Бога или пути практики, то это нормально. Но в целом ты должен иметь веру в работу Божью и, как Иов, не отрицать Бога“ (Слово, том I. Божье явление и работа. Тем, кто должен быть усовершенствован, надлежит пройти переплавку). Мы должны жить по Божьим словам, и не впадать в отчаяние. Бог всемогущ, и наше выздоровление в Его руках. Мы ни в коем случае не должны роптать! Иов не утратил веру в Бога в таких тяжелейших испытаниях, поэтому мы должны верить Божьим словам и иметь истинную веру в Него!» Я так радовалась, слушая это. Божьи слова показались мне прекрасными.
Где-то в декабре мое состояние немного улучшилось. Когда я мыла ноги, то вдруг заметила, что правая нога и ступня побелели. Ногти на пальцах этой ноги не росли уже полгода. Раньше я этого не замечала. Я подумала: «Моя рука и нога не подают признаков восстановления. Учитывая то, как они выглядят, я несомненно умру. Мне всего 41 год. Неужели я действительно так умру?» Я ощутила тяжесть на сердце и помолилась Богу: «О, Боже, меня арестовали за мою веру в Тебя. Даже если я умру, я не пожалею об этом. Если я смогу жить дальше, я буду продолжать верить в Тебя!» Время от времени я повторяла эти слова в своем сердце. После молитвы я почувствовала, как кровь прилила к телу, и ощутила легкое жжение. Раньше я такого не испытывала. На следующий день, когда Хэ Ли помогала мне дойти до туалета, я обнаружила, что могу немного приподнять правую ногу. Раньше, когда я шла в туалет, Хэ Ли всегда приходилось переносить мою ногу через порог. В этот раз она уже собиралась наклониться, но прежде, чем она успела подтянуть мою ногу, я сделала это сама! Когда мы это увидели, мы обе были так рады, и я испытала огромную благодарность к Богу. 26 декабря мне одобрили условно-досрочное освобождение по медицинским показаниям. Я не ожидала, что это произойдет. В тот момент медицинское освобождение могли получить только два человека, но в тюрьме было трое тяжелобольных, поэтому я была удивлена, что выбрали меня. Надзиратель сказал: «Чен, твой муж приехал за тобой. Ты можешь идти домой. Ты будешь отбывать наказание в течение года дома. Тебе запрещено проповедовать Евангелие, и мы уведомим местную администрацию, чтобы они следили за тобой». Я была так рада. Синь Мин тоже была рада за меня. Она поспешила помочь мне собрать вещи и поддерживала меня, когда я выходила из камеры. Моему мужу пришлось заплатить исправительно-трудовому лагерю залог в 2000 юаней, прежде чем я смогла покинуть этот ад на земле.
Приехав домой, я могла лишь лежать в постели. Мне не удавалось пошевелить ни руками, ни ногами. Я была как кисель. Тот год был тяжелым для нашей семьи. Мы задолжали более 10 000 юаней. Нам даже пришлось занимать деньги на мое условно-досрочное освобождение по медицинским показаниям. Я не могла лечиться, потому что у нас не было средств. Иногда я страдала из-за болезни, но я понимала, что все в руках Бога, и выздоровею я или нет, зависит от Него. Бог — моя главная опора. Я часто молилась Ему и постепенно духовно укреплялась. Я жаждала читать Божьи слова в то время, но, поскольку КПК продолжала следить за мной, братья и сестры не могли со мной связаться. Моя мама была верующей, и она принесла мне рукописную копию Божьих слов. Я была в восторге и сразу взяла ее. Я перечитывала ее снова и снова. Хотя я ничего не могла запомнить, я все понимала. Я ощущала большую радость и умиротворение и перестала думать о жизни и смерти. Пока я могла читать Божьи слова, я была довольна. Спустя два-три месяца я начала понемногу ходить с помощью опоры, без лекарств и уколов, и могла есть сама.
Однажды в 2004 году я заметила бумажный пакет в своем ящике. Раскрыв его, я увидела запутанную кассету и подумала: «Неужели это кассета с гимнами?» Я попросила сына распутать ее и вставить в плеер, и, к моему удивлению, она заиграла. Я была так рада слышать гимны с Божьими словами! С тех пор я слушала эти гимны ежедневно, снова и снова, и с каждым разом мое сердце все больше наполнялось светом. Особенно меня вдохновляла «Песнь победителей»: «Принимали ли вы когда-нибудь благословения, которые были приготовлены для вас? Стремились ли вы к обетованиям, которые были даны для вас? Под водительством света Моего вы вырветесь из тисков сил тьмы. Посреди тьмы вы не потеряете водительство света. Вы будете хозяевами всего сущего. Вы станете победителями перед сатаной. При падении страны большого красного дракона вы будете стоять среди мириад людей как доказательство Моей победы. Вы будете стоять твердо и непоколебимо в земле Синим. В результате перенесенных вами страданий вы унаследуете Мои благословения, и вы будете излучать Мой свет славы по всей вселенной» (Слово, том I. Божье явление и работа. Божьи слова ко всей вселенной, глава 19). Я поняла, что работа Бога в последние дни состоит в том, чтобы через преследование большого красного дракона усовершенствовать группу победителей. Несмотря на пережитые трудности и увечья, в этих условиях укрепилась моя вера, и я смогла остаться твердой благодаря руководству Божьих слов. После того как меня покалечили, я не только потеряла память, но и не могла ухаживать за собой. Я снова и снова чувствовала себя негативно настроенной и слабой, и только благодаря тому, что Бог помогал мне через постоянные беседы сестер о Его словах, я обрела веру, чтобы преодолеть эту трудную ситуацию. Это доказало мне, что Божьи слова — это свет, который всегда может осветить людям дорогу и указать путь. Пройдя через эту ситуацию, хотя моя плоть несколько пострадала, я смогла понять истину, моя вера в Бога возросла, и я обрела некоторое понимание Его всемогущества и владычества. Мои страдания имели такой глубокий смысл! Божьи слова мотивировали меня, и мое состояние с каждым днем улучшалось. Моя память значительно улучшилась, и я смогла говорить связно. К 2005 году я уже могла медленно ходить. В конце того года я самостоятельно поехала на поезде навестить свою младшую сестру в другом городе и проповедовала ей Евангелие Всемогущего Бога. Когда родственники видели мое чудесное выздоровление, одни говорили: «Значит, Бог есть!» Другие говорили: «Твой Бог действительно всемогущ!» Свекровь моей старшей сестры, узнав мою историю, тоже приняла Божье Евангелие последних дней. В итоге, мое состояние полностью нормализовалось. Моя нога больше не была парализована, и я стала нормальным человеком. Окружающие были поражены тем, как быстро я восстановилась. Однажды я случайно встретила Синь Мин на улице, и я не могла передать, как я была рада. Я сразу обняла ее, и мы обе расплакались от переполнявших нас чувств. Когда в 2018 году я проходила повторное обследование, врач долго с удивлением рассматривал мой рентгеновский снимок и сказал, что гематома в моей голове уже кальцинировалась. То, что отек кальцинировался после тяжелой травмы мозга без какого-либо лечения, было настоящим чудом! Услышав слова врача, я от всего сердца поблагодарила Бога! То, что я постепенно восстановилась из умирающего паралитика в обычного человека, — такого никто даже представить себе не мог.
Пережив это, я убедилась, что Бог управляет всем, и что жизни и смерти людей находятся в Его руках. Как говорит Бог: «Сердце и дух человека находятся в пределах Божьей досягаемости, и все, что происходит в жизни человека, созерцается Божьими глазами. Неважно, веришь ты всему этому или нет, — все сущее без исключения, живое или мертвое, будет смещаться, изменяться, обновляться и исчезать в соответствии с Божьими мыслями. Именно так Бог владычествует над всем сущим» (Слово, том I. Божье явление и работа. Бог — источник жизни человека). Этот уникальный опыт очень укрепил мою веру в Бога. Он дал мне второй шанс на жизнь. Какие бы гонения и скорби ни ждали меня в будущем, я всегда буду непоколебима в своей вере и следовании за Богом и буду надлежащим образом исполнять свой долг, чтобы отблагодарить Его за любовь.
